Рыцарь не сквернословит - он говорит с народом на его языке.
1.
— Кто такой Джон Голт?
Уже темнело, и Эдди Уиллерс не мог различить лица этого типа. Прохвост произнес четыре слова просто, без выражения. Однако далекий отсвет заката, еще желтевшего в конце улицы, отражался в его глазах, и глаза эти смотрели на Эдди Уиллерса как бы и с насмешкой, и вместе с тем невозмутимо, словно вопрос был адресован снедавшему его беспричинному беспокойству.
Айн Рэнд, "Атлант расправил плечи"
2.
Я — найденыш.
Но до восьми лет я этого не знал и был уверен, что у меня, как и у других детей, есть мать, потому что, когда я плакал, какая-то женщина нежно обнимала и утешала меня и слезы мои тотчас же высыхали.
Гектор Мало, "Без семьи"
3.
Скарлетт О'Хара не была красавицей, но мужчины вряд ли отдавали себе в этом отчет, если они, подобно близнецам Тарлтонам, становились жертвами ее чар. Очень уж причудливо сочетались в ее лице утонченные черты матери — местной аристократки французского происхождения — и крупные, выразительные черты отца — пышущего здоровьем ирландца. Широкоскулое, с точеным подбородком лицо Скарлетт невольно приковывало к себе взгляд. Особенно глаза — чуть раскосые, светло-зеленые, прозрачные, в оправе темных ресниц. На белом, как лепесток магнолии, лбу — ах, эта белая кожа, которой так гордятся женщины американского Юга, бережно охраняя ее шляпками, вуалетками и митенками от жаркого солнца Джорджии! — две безукоризненно четкие линии бровей стремительно взлетали косо вверх — от переносицы к вискам.
Маргарет Митчелл, "Унесенные ветром"
4.
Шел, потому что если упасть лицом в снег, ничего не изменится, только станет мокро и холодно, еще холодней, чем так.
Не останавливался, потому что понимал: если вот прямо сейчас я настолько раздавлен и безутешен, каково мне придется, когда вместо того чтобы внимательно смотреть под ноги, загляну в свою темноту, где воет и мечется жалкое перепуганное существо, которому недолго осталось, которое скоро уйдет насовсем, заберет меня вместе с собой, потому что оно — это я.
Макс Фрай, "Из лоскутков, из тряпочек" ("Ветры, ангелы и люди")
5.
Тех, кто вернулся на базу, встречали традиционно. Стол, покрытый белой скатертью, красный янтарь чая, золотистая выпечка многих сортов, аромат корицы, рубиновое варенье в блюдечке... Петер, однако, пил кофе. Поставив чашечку и откинувшись на спинку стула, с любопытством глянул на дипломника.
- Ну и как? Многому ты научился в своей деревне?
- О, многому. - Ханс Эшхольц, он же деревенский сирота Дэк Закаста, зачерпнул ложечкой витаминной каши, откусил от яблока. Синтезатор Базы делал изумительные яблоки, почти неотличимые от настоящих. Кофе он тоже бы выпил, но врач не советовала. - Многому научился.
Елена Клещенко, "Я ничего не могу сделать"
— Кто такой Джон Голт?
Уже темнело, и Эдди Уиллерс не мог различить лица этого типа. Прохвост произнес четыре слова просто, без выражения. Однако далекий отсвет заката, еще желтевшего в конце улицы, отражался в его глазах, и глаза эти смотрели на Эдди Уиллерса как бы и с насмешкой, и вместе с тем невозмутимо, словно вопрос был адресован снедавшему его беспричинному беспокойству.
Айн Рэнд, "Атлант расправил плечи"
2.
Я — найденыш.
Но до восьми лет я этого не знал и был уверен, что у меня, как и у других детей, есть мать, потому что, когда я плакал, какая-то женщина нежно обнимала и утешала меня и слезы мои тотчас же высыхали.
Гектор Мало, "Без семьи"
3.
Скарлетт О'Хара не была красавицей, но мужчины вряд ли отдавали себе в этом отчет, если они, подобно близнецам Тарлтонам, становились жертвами ее чар. Очень уж причудливо сочетались в ее лице утонченные черты матери — местной аристократки французского происхождения — и крупные, выразительные черты отца — пышущего здоровьем ирландца. Широкоскулое, с точеным подбородком лицо Скарлетт невольно приковывало к себе взгляд. Особенно глаза — чуть раскосые, светло-зеленые, прозрачные, в оправе темных ресниц. На белом, как лепесток магнолии, лбу — ах, эта белая кожа, которой так гордятся женщины американского Юга, бережно охраняя ее шляпками, вуалетками и митенками от жаркого солнца Джорджии! — две безукоризненно четкие линии бровей стремительно взлетали косо вверх — от переносицы к вискам.
Маргарет Митчелл, "Унесенные ветром"
4.
Шел, потому что если упасть лицом в снег, ничего не изменится, только станет мокро и холодно, еще холодней, чем так.
Не останавливался, потому что понимал: если вот прямо сейчас я настолько раздавлен и безутешен, каково мне придется, когда вместо того чтобы внимательно смотреть под ноги, загляну в свою темноту, где воет и мечется жалкое перепуганное существо, которому недолго осталось, которое скоро уйдет насовсем, заберет меня вместе с собой, потому что оно — это я.
Макс Фрай, "Из лоскутков, из тряпочек" ("Ветры, ангелы и люди")
5.
Тех, кто вернулся на базу, встречали традиционно. Стол, покрытый белой скатертью, красный янтарь чая, золотистая выпечка многих сортов, аромат корицы, рубиновое варенье в блюдечке... Петер, однако, пил кофе. Поставив чашечку и откинувшись на спинку стула, с любопытством глянул на дипломника.
- Ну и как? Многому ты научился в своей деревне?
- О, многому. - Ханс Эшхольц, он же деревенский сирота Дэк Закаста, зачерпнул ложечкой витаминной каши, откусил от яблока. Синтезатор Базы делал изумительные яблоки, почти неотличимые от настоящих. Кофе он тоже бы выпил, но врач не советовала. - Многому научился.
Елена Клещенко, "Я ничего не могу сделать"